«Побил мороз на Воздвиженье честного креста урожай по волости нашей, и оттого горе пошло великое: начали покупать хлеб по 8 кун, а ржи кадь по 20 гривен, а во дворах по 25, а пшеницы по 40 гривен, а пшена по 50, а овса по 13 гривен. И разбрелись град наш и волость наша, и полны были чужие города и страны братьями нашими и сестрами, а оставшиеся начали помирать. И кто не прослезится о том, видя мертвецов, по улицам лежащих, и младенцев, псами поедаемых. И вложил Бог в сердце благое сотворить архиепископу Спиридону: и поставил скудельницу у [церкви] святых Апостолов в яме на Прусской улице, и приставил мужа благого, смиренного, именем Станил, возить мертвецов на конях, где отыщутся по городу; и так беспрестанно по все дни волочили и наполнили яму доверху, и было в ней 3030» *
Приведённый фрагмент Новгородской летописи рассказывает о неурожае 1230 года и впервые упоминает устройство скудельницы для погребения умерших от голода. Просуществовав вплоть до XIX столетия, скудельницы именовались по-разному: гноищами, жальниками (древнерусское «жалети» – умирать), божьими домами (божедомками). Впоследствии одним из самых распространённых терминов стал «убогий дом». Убогие дома и связанные с ними погребальные обряды – одно из интереснейших явлений в русской религиозной культуре.
Термин скудельня происходит из библейского текста об удавившемся Иуде, перед самоубийством вернувшим первосвященникам 30 сребреников. Первосвященники «совет же сотворише, купиша ими село скудельничо, в погребание странным» – «сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников» (Евангелие от Матфея, 27: 7). Скудельнями назывались глинистые земли – отсюда «село скудельниче» в старославянском переводе Библии и «земля горшечника» – в Синодальном. После того, как вся порода была выбрана, земля использовалась для погребений всех тех, кому не суждено было найти упокоение на кладбищах.
Как видно из Новгородской летописи, скудельницы были устроены во время массового мора и были подобием противоэпидемических мероприятий, препятствующих распространению смертельных инфекций. Однако впоследствии сюда свозили тела странников, нищих и бродяг, тех, кто не подлежит опознанию, замёрзших и утопленников и т.д. С течением времени над скудельницами стали строить убогие дома.
Убогий дом представлял собой деревянное строение на краю или за пределами города – подобие сарая или амбара, позже ставшее походить на часовню. Иногда это строение увенчивал крест. Под убогим домом выкапывалась большая яма, ямник куда свозились умершие.
Строились они, как правило, при церковных приходах, подле убогих домов проживал сторож – божедом. Обычно, покойников на два-три дня выставляли на обозрение, для того, чтобы ищущие пропавших родственников смогли опознать умершего, а после неопознанные тела сваливали в ямник под убогим домом и прокладывали рогожей.
Дважды в год – в седьмой четверг после Пасхи (Семик) и на Покров к убогим домам приходил священник и служил панихиду по умершим. Особо набожные жители приобретали на свои средства холстину, устраивали саваны и даже деревянные гробы, помещали в них тела, после чего останки хоронили на кладбище или в каком-то специально отведённом месте.
Остаётся только представить, как оттаявшие после зимних морозов полуразложившиеся трупы руками разгребают сердобольные граждане, облачая их в саваны. Позднее таковое действо обратилось в устоявшийся обычай. В больших городах описаны крестные ходы духовенства и горожан к убогим домам в такие дни – с пением священнослужителей и слезами верующих благочестивцев.
Время от времени Церковь пыталась регламентировать порядок помещения тел в ямники под убогими домами. Наряду с замёрзшими, утопленниками, бродягами туда попадали казнённые преступники – разбойники, тати и душегубы, а также иноземцы. Так, Максим Грек (XVI в.) рассказывает о погребении в скудельницах убиенных, утопленных и странных. Патриарх Филарет (начало XVII в.) повелевал помещать в убогие дома тех, «которые вина обопьются, или зарeжутся, или с качелей убьются, или, купаючись, утонут, или сами себя отравят, или иное какое дурно сами над собою учинят». Патриарх же Адриан (конец XVII – начало XVIII вв.) указывал в убогие дома свозить казнённых, но исповеданных и причащённых, а «самоубийц и убитых на разбоe и воровствe не класть на кладбищах и убогих домах, но зарывать в лeсу, или в полe без поминовения в Семики».
Так или иначе, но в убогие дома в большинстве своём помещали тела умерших без причастия и покаяния.
После подавления в Москве чумного бунта указом 17 ноября 1771 года императрица Екатерина II повелела устраивать новые кладбища вне городов, запретив всякие погребения при церквах. В это же время были упразднены и убогие дома. Между прочим, и ранее попытка уничтожить убогие дома была предпринята императрицей Анной Иоанновной. Но её указ не возымел действия.
На этом закончилась история скудельниц – убогих домов в России, сведённая на нет светскими властями.
В Вязниках, как и во многих других областях России, тоже были свои убогие дома. Располагались они на западной слободской окраине, обозначенной речкой Выдеркой, и также служили для помещения тел самоубийц и неопознанных умерших бродяг и странников. В первой половине 1640-х годов после челобитья вязниковских посадских людей во главе со старостой Иваном Мухиным, царь Михаил Фёдорович дозволил возведение монастырской обители на окраине Вязниковской слободы подле убогих домов. Они существовали и при деревянном монастырском строении, и через сорок лет – когда уже возводился каменный Благовещенский собор.
Ещё об одном убогом доме при Троицкой яропольской церкви сообщают «Владимирские епархиальные ведомости» в 1867 году:
«Дом этот имеет вокруг себя признаки могил, где в древности погребаемы были умершие какой-либо нечаянной смертию, бесприютные, бедные или убогие, от чего и само это место названо убогим домом. О таковых усопших и поныне бывает всеобщее поминовение от жителей г. Вязников и окрестных селений, в четверг перед Пятидесятницей. Здесь, по этому самому, устроена часовня, в коей стоит крест, с изображением на одной стороне распятия, а на другой – святителя Николая. Сюда бывают из Троицкой церкви и крестный ход в 9 день мая, установленный с давних времен, при чём совершается водосвятие и молебствие св. Николаю. А перед животворящим крестом совершаются молебствия в разные времена года теми особенно, кои отправляются в дальний путь».
Очевидно об этом убогом доме «под катком» – в районе улицы Гора-каток, у подножия давно несуществующей крепости – рассказывает Семён Иванович Змеев в своём описании 1929 года «Город Вязники в старое время»:
«Недалеко от этого катка в полугоре стояла деревянная часовня «убогий дом», около которого прежде хоронили людей, кончивших ненормальной смертью (самоубийцы, опившиеся и т.п.). Один раз в год в «семик» тут служили панихиды. Часовня сломана и тут построен дом».
Его – единственный оставшийся к тому времени в городе, запечатлел литограф и книгоиздатель Иван Александрович Голышев, поместив изображение убогого дома в альманах деревянных церковных сооружений Владимирской губернии, увидевший свет в 1879 году.
«Изби мраз на Вздвижение честьнаго хреста обилье по волости нашеи, и оттоле горе уставися велико: почахом купити хлеб по 8 кун, а ржи кад по 20 гривен, а во дворех по пол-30, а пшенице по 40 гривен, а пшена по 50, а овсе по 13 гривен. И разидеся град наш и волость наша. И полни быша чюжии гради и страны братье наши и сестр, а останк почаша мерети. И кто не просльщиться о сем, видящее мьртвьцы по уличам лежаща, и младенця от пьс изедаемы. И вложи бог в сердце благое створити архепископу Спуридону: и постави скуделницю у святых Апостол, в яме, на Проськои улици; и пристави мужа блага, смерна, именем Станила, возити мьртвьця на кони, кде обидуце по городу; и тако беспрестани по вся дни влачаше, и наполни до вьрха, иже бысть в неи числом 3000 и 30». Новгородская летопись старшего извода. 1230 год.
Автор: .
По материалам
